KORRECT NEWS

Официальный вестник Международного Союза Медицинской и Прикладной Биоэлектрографии

Научно - популярный информационный электронный журнал. На русском языке выходит с 1999 года.

Информационный, научно-популярный журнал

Выходит с ноября 1999 года

 
В этом выпуске:                                                                                              Страница

Психика и мозг                                                                                                                                             2

Атлас БЭО-томографии                                                                                                                5
Исследование влияния дыхательного тренажера Фролова методом ГРВ                                              8

ЭНЕРГИЯ

ЧЕЛОВЕКА

И ЗЕМЛИ

11-17 июля 2000 год

Санкт-Петербург     –     о. Валаам

Оргкомитет

Хованов Алексей Викторович

Санкт-Петербург: Тел/факс: (812)2756159
E-mail: ppviajes@mail.wplus.net
Москва: (095)2303222
E-mail: mailto:korrect@rinet.ru
Программа конференции опубликована в «Korrect News-11»

Исследования

              Психика и мозг
Джералд Д. Фишбах

Три сто­летия назад Рене Декар­т описал разум как внетелесную сущность, проявляющуюся через ши­шковидную железу. Насчет шишковидной железы (эпифиза) Декарт ошибался, но вызванный им спор о взаимосвязи между разумом, а точнее, психикой и мозгом, бушует и по сей день. Каким же образом неве­щественная психика влияет на мозг, а мозг — на психику?
Выживание человечест­ва, а быть может, и всей нашей планеты зависит от того, насколько хорошо будет понята человеческая психика. Ес­ли мы согласимся, что психика — это совокупность проис­ходящих в мозге процессов, а не материальная или духов­ная субстанция, вопрос о необходимости в эмпирических исследованиях становится яснее. В самом деле, в данном контексте прилагательные — психические процессы, умст­венная деятельность — звучат все-таки менее провокаци­онно, чем существительные — психика, разум.
В настоящее время существует представление, что психические события можно поставить в соот­ветствие с паттернами нервных импульсов в мозге. Для того чтобы в полной мере понять смысл этого мнения и оценить его значение, нужно разобраться, как работают нейроны (нервные клетки), как они между собой взаимо­действуют, как организованы в локальные или рассеянные по всему мозгу сети и как с индивидуальным опытом изме­няются межнейронные связи. Важно также дать четкое определение тем психическим явлениям, которые требуется объяснить. На каждом уровне этого анализа достигнуты значи­тельные успехи. Начинают выясняться за­хватывающие корреляции между психиче­скими свойствами и паттернами нервных импульсов, вспыхивающих и затухающих где-то в мозге...
Самое внешне поразительное в человеческом головном мозге – большие и на первый взгляд абсолютно симметрич­ные его полушария, надетые на своего рода сердечник, до­ходящий до спинного мозга. Складчатые полушария по­крыты богатой клетками слоистой корой толщиной 2 мм. По функциональным и морфологическим критериям моз­говую кору можно разделить на множество зон, восприни­мающих сенсорную (чувствительную) информацию, зон моторного (двигательного) контроля и менее четких зон, в которых протекают ассоциативные процессы. Как полага­ют многие исследователи, в этих-то зонах интерфейса между входом и выходом и должен осуществляться вели­кий синтез психической жизни.
Однако все может обстоять не так просто. Психику (англ. mind) нередко отождествляют с сознанием (conscio­usness) — субъективным чувством самоотчета, самоосоз­нания. Но если представление о «неусыпной сердцевине», опосредующей ощущения и движения, вполне правомоч­ная метафора, то нет никаких априорных предпосылок приписывать сознанию какую-либо определенную локали­зацию или даже говорить об этом глобальном осознании как о некой физиологически единой сущности. Кроме того, психика — нечто большее, чем сознание или мозговая ко­ра. Побуждения, настроения, желания и подсознательные формы обучения в широком смысле суть психические фе­номены. Мы не зомби. Эмоциональные реакции зависят от функционирования нейронов точно так же, как и созна­тельные мысли.
Но вернемся к головному мозгу, который сразу предстает в своей необычайной сложности. Голов­ной мозг человека весит всего от 1,3 до 1,8 кг, но содержит около 100 млрд. нейронов. И хотя это число огромно — по порядку величины оно сравнимо с числом звезд в Млечном Пути, — сложности головного мозга одним только им не объяснить.
Отчасти эта сложность связана с разнообразием нерв­ных клеток, которые отец современной науки о мозге, Сантьяго Рамон-и-Кахаль, назвал «загадочными бабочка­ми души, чьих крыл биение в один прекрасный день — как знать? — прольет свет на тайны психической жизни». Око­ло ста лет назад он осуществил свои фундаментальные ис­следования зрелых и эмбриональных нейронов, начав их благодаря тому, что натолкнулся на метод окраски нейро­нов солями серебра, разработанный Камилло Гольджи.
Огромное преимущество этой техни­ки, приведшей Кахаля к созданию нейронной доктрины, состоит в том, что серебро, полностью пропитывая одни клетки, в большинство других не проникает. Так за лесом стали выяв­ляться отдельные деревья. А увидев их, Кахаль тотчас понял, что мозг об­разован дискретными единицами, а не непрерывной сетью. Он описал нейроны как поляризованные клетки, которые получают сигналы сильно разветвленными отростками, полу­чившими названия дендритов, а посы­лают информацию неразветвленными отростками, названными аксона­ми. Окрашивание по Гольджи позво­лило выявить огромное разнообразие нейронов по форме тела клетки, ден­дритного «дерева» и длины аксонов. Кахаль провел и фундаментальное различие между клетками с коротки­ми аксонами, взаимодействующими с соседними нейронами, и клетками с длинными аксонами, проецирующи­мися (т. е. посылающими сигналы) в другие участки мозга.
Но форма не единственный источ­ник различий между нейронами. Если учитывать молекулярные особенно­сти, разнообразие нейронов пред­ставляется еще более значительным. В мозге избиратель­ная генная экспрессия обнаружена в таких на первый взгляд гомогенных популяциях нейронов, как амакриновые клетки в сетчатке, клетки Пуркинье в мозжечке и мотонейроны в спинном мозге. Помимо структурных и молекулярных особенностей еще более тонкие различия между ней­ронами выявляются при изучении их входов (т. е. совокупности поступаю­щих сигналов и аппарата их приема) и проекций (т. е. совокупности посыла­емых сигналов и аппарата их переда­чи). А быть может, каждый нейрон уникален?
Но это, несомненно, не так, за исключением самых тривиальных случаев. Тем не менее, нельзя игнорировать тот факт, что компоненты, из которых построен мозг, не взаимозаменяемы.
На фоне такого обескураживающе­го разнообразия понимание облегчается возможностью упрощения. Несколько лет назад В. Маунткасл, изучая соматосенсорную кору, а также Д. Хьюбел и Т. Визел, занимавшиеся зрительной корой, сделали важное открытие. Они обнаружили, что ней­роны с одинаковыми функциями сгруппированы в виде колонок, или столбиков, пронизывающих толщу коры. В зрительной коре такой типич­ный модуль, клетки которого реаги­руют на линии определенной ориен­тации, имеет в поперечнике около 0,1 мм. Модуль может включать бо­лее 100 тыс. клеток, огромное боль­шинство которых образует локаль­ные нейронные сети, выполняющие ту или иную специфическую функцию.
Другое упрощение состоит в том, что все нейроны проводят информацию, в общем, одинаково. Информа­ция передается по аксонам в виде ко­ротких электрических импульсов, на­зываемых потенциалами действия — это биения крыл бабочек Кахаля. По­тенциалы действия, амплитуда кото­рых составляет около 100 мВ, а дли­тельность 1 мс, возникают в резуль­тате движения положительно заря­женных ионов натрия через поверх­ностную клеточную мембрану из вне­клеточной жидкости внутрь клетки, в ее цитоплазму. Концентрация натрия в межклеточ­ном пространстве примерно в 10 раз больше внутриклеточной его кон­центрации. В состоянии покоя под­держивается трансмембранная раз­ность потенциалов около -70 мВ (ци­топлазма заряжена отрицательно от­носительно внешней среды). При этом ионы натрия проникают в клет­ку медленно, так как доступ туда для них ограничен свойствами мембраны. Физическая или химическая стимуля­ция, деполяризующая мембрану, т. е. снижающая разность потенциалов, увеличивает ее проницаемость для ио­нов натрия. Поток натрия внутрь клетки еще сильнее деполяризует мембрану, тем самым делая ее все бо­лее проницаемой.
Когда достигается некое критиче­ское значение потенциала, называе­мое пороговым, положительная об­ратная связь приводит к регенератив­ным сдвигам, в результате которых знак разности потенциалов изменяет­ся на противоположный, т. е. внут­реннее содержимое клетки становит­ся заряженным положительно по от­ношению к внешней среде. Приблизи­тельно через 1 мс проницаемость мембраны для натрия падает, и транс­мембранный потенциал возвращает­ся к своему значению в состоянии по­коя -70 мВ. После каждого такого «взрыва» нейрон остается на несколь­ко миллисекунд рефракторным, т. е. натриевая проницаемость мембраны в этот период не может изменяться. Это кладет предел частоте генерации потенциалов действия — не более 200 раз в секунду.
Хотя аксоны и похожи на изолиро­ванные провода, импульсы они про­водят иначе. Их кабельные характе­ристики неважные: сопротивление вдоль оси слишком велико, а мем­бранное сопротивление слишком ма­ло. Положительный заряд, проника­ющий в аксон во время потенциала действия, рассеивается уже через 1—2 мм. Чтобы преодолевать рас­стояния, составляющие иногда мно­гие сантиметры, потенциал действия на пути своего распространения дол­жен часто регенерироваться. Необхо­димость повторно усиливать ток ограничивает максимальную ско­рость распространения нервного им­пульса до приблизительно 100 м/с. Это более чем в миллион раз меньше той скорости, с которой электриче­ский сигнал бежит по медной прово­локе. Таким образом, потенциалы действия представляют собой сравни­тельно низкочастотные стереотип­ные сигналы, движущиеся по аксону с «черепашьей» скоростью. Мимолет­ные мысли, по-видимому, зависят от временных соотношений между им­пульсами, следующими параллельно по многим аксонам, и от образуемых каждым из них связей, которых могут быть тысячи.
Мозг не синцитий, во всяком случае, не простой синцитий. Потенциалы действия не могут перескакивать с од­ной клетки на другую. Чаще всего свя­зи между нейронами опосредуются химическими передатчиками — спе­цифическими веществами, называе­мыми нейромедиаторами (от англ. mediator — посредник), — выделяю­щимися из окончаний отростков ней­ронов в области специализированных межклеточных контактов, называе­мых синапсами. Когда потенциал действия достигает аксонной терминали (окончания аксона), молекулы медиатора выходят из внутриклеточ­ных маленьких пузырьков, где они хранятся, в синаптическую щель — пространство шириною 20 нм между мембранами  пресинаптической и постсинаптической клеток. Когда по­тенциал действия достигает пика, в нервную терминаль поступают ионы кальция. Движение этих ионов вызы­вает синхронный экзоцитоз — коор­динированное выделение молекул нейромедиатора.
Высвободившиеся молекулы ней­ромедиатора связываются с рецепто­рами в постсинаптической мембране, что изменяет ее проницаемость. Эф­фект будет возбуждающим, если из­менение заряда приближает мембран­ный потенциал к порогу генерирова­ния потенциала действия. Если же мембрана стабилизируется на уровне потенциала покоя, эффект будет тор­мозным. Каждый синапс дает лишь незначительный эффект. Чтобы уста­новилась интенсивность выхода (частота потенциалов действия), каж­дый нейрон должен непрерывно инте­грировать до 1000 синаптических вхо­дов, которые при этом не просто ли­нейно суммируются. Нейрон — это хитроумный компьютер.
В мозге идентифицировано мно­жество разных типов медиаторов, и все они имеют огромное значение для его функционирования. С тех пор как в 1921 г. был идентифицирован пер­вый нейромедиатор, список кандида­тов на эту роль увеличивается с все возрастающей скоростью. Сегодня их число приблизилось к 50; многое уже известно о синтезе и выделении нейромедиаторов, об активации ими ре­цепторов в постсинаптической мем­бране.
Такие исследования особенно при­годились для понимания психиатри­ческих и неврологических болезней, что проливает свет на общие механиз­мы работы мозга. Так, лекарственные препараты, сни­мающие тревогу (например, седуксен), усиливают действие важного тормоз­ного нейромедиатора γ-аминомасляной кислоты. Антидепрессанты (на­пример, прозак) усиливают действие серотонина, обладающего широким спектром функций. Кокаин способст­вует дофамину, а некоторые антипсихотические препараты выступают по отношению к этому медиатору анта­гонистами. Никотин активирует ре­цепторы ацетилхолина, присутству­ющие повсюду в коре мозга. Более глубокое понимание химических ос­нов мышления и поведения может быть достигнуто при наличии более точных данных относительно участ­ков действия всех этих мощных аген­тов и более избирательных лигандов — молекул, способных связы­ваться с рецепторами.
Эффективность такого подхода «от молекулы — к разуму» можно ил­люстрировать недавними достижени­ями в фармакологическом лечении шизофрении — самом обычном и са­мом злокозненном изо всех душевных заболеваний. К классическим антипсихотическим лекарствам относятся фенотиазины (например, торазин) и бутирофеноны (например, халдол), которые ослабляют такие симптомы, как галлюцинации, бред, расстрой­ство мышления и неадекватность эмоциональных реакций, характер­ные для шизофрении и особенно ярко проявляющиеся в периоды острого психоза. Однако эти препараты не столь эффективны в отношении дру­гих шизофренических явлений — аутизма и нежелания разговаривать, наблюдающихся между острыми пе­риодами. Кроме того, все они вызы­вают некоторую аномалию движе­ний, когда их принимают против ост­рых приступов заболевания (отсюда их другое название — нейролептики; от греческого leptos — легкий). Дли­тельное применение фенотиазинов и бутирофенонов нередко приводит к тягостному расстройству, называе­мому поздней дискинезией. Это со­стояние характеризуется непроиз­вольными и подчас непрестанными судорожными движениями, которые могут надолго оставаться у больного и после прекращения приема лекар­ства.
Почему агенты, влияющие на психические функции, вызывают также и двигательные симптомы? Ответ на этот вопрос подсказывает тот факт, что традиционные антипсихотические препараты предотвращают свя­зывание дофамина с его рецепторами. А ведь нервные клетки, содержащие дофамин, тела которых сосредоточены глубоко в среднем мозге, в обла­сти, называемой вентральной по­крышкой, посылают свои аксоны в обширные области префронтальной коры, а также в подкорковые струк­туры, включая базальные ганглии, которые участвуют в двигательном контроле. Префронтальная кора име­ет для шизофрении особое значение, так как содержит нервные сети, ак­тивно действующие в процессах опе­рирования символизированной ин­формацией и одной из форм кратко­временной памяти, называемой опе­ративной. Не исключено, что нейроны в этой области составляют централь­ный узел программ сортировки.
Препарат клозапин влияет на обе группы симптомов шизофрении, при­чем, что самое важное, не вызывает поздней дискинезии. Открытие новых представителей семейства дофаминовых рецепторов, возможно, позволит объяснить уникальную эффектив­ность и избирательность этого антипсихотического средства.
Первый ген дофаминового рецеп­тора был выделен четыре года назад. В основе этой работы лежало предпо­ложение, что данный белок должен походить на другие известные рецеп­торы, сопряженные с G-белками. По­иск по гомологии весьма эффективен, он быстро привел к идентификации еще четырех рецепторов дофамина. Особое внимание привлекает один из них, названный D4, который связыва­ет дофамин и клозапин с необычайно высокой аффинностью. Что не менее важно, ген D4 в базальных ганглиях, по-видимому, не экспрессируется; возможно, этим и объясняется от­сутствие поздней дискинезии. Знание точной локализации рецептора D4 в префронтальной коре могло бы про­лить свет на происхождение галлюци­наций или, по крайней мере, указать на то звено нервных механизмов, кото­рое выходит из строя при шизофре­нии.
Нельзя судить об эффективности препарата только по ранним последствиям его рецепторного связывания. Отсюда возникает необходимость в более общем анали­зе механизмов влияния внешних фак­торов на мозг. Изучение дофаминовых синапсов прояснило и природу наркомании. Одним из самых сильных и известных наркотиков является кокаин, кото­рый способен связываться с белком, удаляющим дофамин из места его действия, и ингибировать его. Прове­денные недавно исследования указы­вают на нервный путь, который, воз­можно, служит мишенью всех нарко­тиков — амфетаминов, никотина, ал­коголя и опиатов. Похоже, особенно важным звеном этого пути является небольшая часть базальных ганглиев, называемая nucleus accumbens. Даль­нейшее изучение нейронов этой струк­туры наверняка углубит понимание поведения наркоманов, связанного с поиском наркотиков, а быть может, вскроет механизмы мотивации вооб­ще.
Казалось бы, описанное структур­ное, функциональное и молекулярное разнообразие вполне может соста­вить достаточную основу для психи­ческих функций. Но следует принять во внимание еще один аспект, а имен­но пластичность, т. е. способность синапсов и нейронных сетей изме­няться в результате активности. Пла­стичность плетет тот узор нервных процессов, от которого зависят це­лостность и непрерывность психичес­кой жизни. Потенциалы действия не только кодируют информацию — их метаболические эффекты изменяют те нервные цепи, по которым они пе­редаются. 
(По материалам журнала «В мире науки» /Scientific American/ №№ 11, 12, 1992)

ГАЗОРАЗРЯДНАЯ ВИЗУАЛИЗАЦИЯ

Атлас

БЭО-ТОМОГРАФИИ

М.Шадури, Г.Чичинадзе

Фирма «Аура Ма-Ги»

Полностью «Атлас БЭО-томографии» записан на CD-диске, который можно приобрести через наш почтовый магазин (см. KorrectNews-12)

Эндокринная система

Сектор, отражающий эндокринные нарушения, представлен на безымянных пальцах, ниже зоны гипофиза. Дисбаланс в этой области необходимо увязать с конкретным гормонально активным органом.
Щитовидная железа – обычно реагирует на любые гормональные изменения и нарушение в гинекологической сфере, поэтому, о ее патологии можно судить только по типичным для железы изображениям, получаемым в структурном режиме (форма «бабочки») (рис.18). Функциональный режим для этого непригоден. Даже во втором режиме трудно понять – где отражается щитовидная железа, а где миндалины или молочные железы. Более того, патология, локализованная в верхней половине тела или в позвоночнике, часто проецируется на большие пальцы, маскируя изменение в области горла. При оценке структуры или функции щитовидной железы, нельзя ориентироваться на «Ауру», необходимо провести полный логический анализ по пальцам;
Поджелудочная железа -  в отличие от щитовидной железы, функциональные сдвиги панкреаса диагностируются сравнительно легко, необходимо только правильно определить границы уро-генитального сектора. При диабете, на безымянном пальце правой руки, левее и чуть выше зоны гениталий, соответствующий поджелудочной железе сектор становится неоднородным и менее интенсивным по яркости свечения (рис.19). Панкреатит (хронический) вызывает усиление свечения и расширение зоны, которая захватывает часть соседних секторов. Случаев острого панкреатита в нашей практике не было, поэтому здесь они не описаны, хотя, по аналогии с другими органами, можно заранее предполагать, что дисбаланс и деформация будут выражены гораздо сильнее. В директории «онкология» представлены случаи рака головки поджелудочной железы, однако при острых панкреатитах томограммы должны отличаться от этих примеров;
Надпочечники -  по нашим данным, надпочечники визуализируются рядом с почками, на средних пальцах и мизинцах. В Атласе представлено только два случая патологии – феохромоцитома (рис.20) и рак надпочечника. Определять небольшие изменения структуры или функции надпочечника с помощью БЭО-томографии, на данном этапе развития метода практически невозможно;
Молочные железы – представлены в нижних полюсах мизинцев. На правом мизинце отражается больше правая молочная железа, однако при выраженной патологии доминирует именно пораженный орган, и различить сторону нарушения с первого взгляда не всегда удается. Логика анализа требует учета характера патологического процесса (энергетически активный, дегенеративный, вызванный временным гормональным дисбалансом, структурно выраженный и т.п.), поэтому детальное описание диагностики состояния этих желез будет представлено после тщательной доработки. Работа в этом направлении ведется совместно с Онкологическим Центром Грузии, где изучаются возможности использования БЭО-томографии в качестве метода ранней диагностики рака молочной железы и легкого. На данном этапе можно добавить к вышесказанному, что патология молочных желез отражается не только на мизинцах, но и на больших пальцах, причем, легче диагностировать именно начальные, а не запущенные стадии опухолевого процесса (рис.21);
Гипофиз, гипоталамус – хорошо видны на «Ауре», а также, в соответствующих секторах на безымянных пальцах. Дефекты свечения в этих зонах необходимо увязать с конкретной патологией, так как нередко такую картину оставляют давние травмы головы, энергетические последствия которых маскируют более глубокие структуры. Сложность кроется также в том, что нарушение энергетики в областях гипофиза и гипоталамуса может быть вторичным, вызванным активизацией какой-либо железы, например, щитовидной (при беременности, эмоциональном стрессе), поэтому следует не только провести полный анализ, но и дополнить информацию данными анамнеза, сведениями, полученными от пациента. Значительные дефекты в этих зонах (в обоих режимах) свидетельствуют о травматическом повреждении или нарушении в гормональной и нервной системах пациента.

Нервная система

Головной мозг – представлен, главным образом, на больших и безымянных пальцах. Фронтальные доли проецируются  на верхние полюса больших пальцев и хорошо видны в прямой проекции «Ауры». Там же легко определить нарушения в области верхней части лица (виски, глаза, уши). Не следует забывать, что по пальцам точно определить сторону поражения сложно, так как верхняя половина больших пальцев «инвертирована». Например, правый глаз обычно виден на левой стороне первого пальца правой руки. Часть темени отражается и на третьем пальце (зона головы), однако, на него лучше не полагаться полностью, так как любые нарушения в организме могут резко уменьшить сектор и дать неверное представление о состоянии мозга. С другой стороны, старые травмы, нарушения нервной проводимости вследствие перенесенных инфекционных заболеваний или атрофические процессы необходимо анализировать по всем трем пальцам. В третьем режиме можно оценивать функциональное состояние конкретного полушария. Сдвиг энергии в правую сторону (у правшей) наблюдается при эмоциональных всплесках, тогда как активизация аналитического мышления (например, при решении математических задач) вызывает перераспределение энергии и ее концентрацию преимущественно в левых отделах мозга (рис.22). Психические отклонения следует исследовать во всех трех режимах БЭО-томографии, так как в отсутствие травм и других структурных аномалий, первые два режима практически не отличаются от нормы.
Спинной мозг, позвоночный столб – по «Ауре» легко определяется уровень и примерный характер нарушения в позвоночнике – искривление, остеохондроз, ишио-радикулит, дискоз. Локализацию патологии (при наличии определенного опыта) можно указать с точностью до 2-х позвонков. Давление на нерв, например, при ишиасе, проявляется в виде короткого, темно-синего или бордового, линейного выброса энергии (рис.23), а воспалительный процесс можно «проследить» по ходу нерва – на него указывают светло-голубые пятна на соответствующей ноге (в болевых точках). Патология спинного мозга проявляется в виде энергетических провалов или раздвоения короны в местах проекции повреждения. В случае рассеянного склероза, основное нарушение локализуется в шейном отделе позвоночника и головном мозге, а при хроническом лейкозе нами были обнаружены изменения на уровне пояснично-крестцового отдела. Хорошо визуализируются компрессионные изменения в позвоночнике (рис 24), остеопороз.
Нижний отдел позвоночника и тазобедренные суставы (при патологии) часто проецируются на мизинцы. В этих случаях нижний полюс мизинца образует перекрест энергетических линий в виде буквы Х.
Сектор нервной системы представлен и отдельной зоной на безымянном пальце. В случае отклонения от нормы в этом секторе, необходимо выяснить причину нарушения по другим пальцам, или по Ауре. Вегетоневроз, выраженный дисбаланс нервной или гормональной систем нарушают координацию, энергоинформационную взаимосвязь между органами и системами, поэтому все пальцы деформируются (по-разному), нет никакой логики в распределении энергии и проводить диагностику состояния отдельных органов невозможно.

Заключение

Хочется пожелать всем, кто уже работает или только собирается работать в области био-энергографии, чтобы они помнили – в случае энергетически значимого патологического процесса, секторный анализ ни к чему не приводит! Очень часто на «Ауре» основное нарушение видно в области малого таза, когда в легком протекает кавернозный процесс (рис.26), или у пациента рак желудка, а в секторе желудка тишь да гладь (рис.27). Секторы хороши для интерпретации не очень значительных структурных нарушений и вяло протекающих, хронических патологий, не сопровождающихся резкими болями (в момент обследования).
Не огорчайтесь, что пока нет исчерпывающих рекомендаций, Вы сами скоро сможете создать свой Атлас, так как нет двух энергетически одинаковых, идентичных организмов, и любой пациент предоставит Вам уйму материала для анализа.
Главное, поверьте, что этот метод действительно работает, и что для быстрого продвижения к цели нужно объединить наши усилия, обрести новое видение, отбросить трафареты и стереотипы – готовых рецептов на все случаи ждать (пока) не приходится.
Горизонты, которые открываются, благодаря новому, знерго-информационному подходу к исследованию живой и косной природы необозримы. Знакомый нам с детства мир предстает в совершенно новом качестве, приоткрывается завеса, скрывавшая до последних пор информацию о тех закономерностях, которые объединяют вселенную в «живое целое» во всем многообразии и динамизме происходящих в нем процессов.

ИЗУЧЕНИЕ ВЛИЯНИЯ ДЫХАТЕЛЬНОГО ТРЕНАЖЕРА ФРОЛОВА НА ЧЕЛОВЕКА МЕТОДОМ ГАЗОРАЗРЯДНОЙ ВИЗУАЛИЗАЦИИ.

А.В. Андреева, Е.К. Ланге, К.К. Коротков

korrect technologies

Методика. Исследование влияния тренажера Фролова (ТДИ-01) на 12 человеках в возрасте 25-40 лет проходило в течение двух дней. На приборе «GDV-camera» (метод Газоразрядной Визуализации) стандартным способом проводилась 1-я съемка («контроль») десяти пальцев рук оператора с использованием программы «GDV GRABBER». Далее операторам предлагалось дышать с помощью ТДИ в течение 10-ти минут. По истечении данного времени проводилась 2-я съемка («дыхание»), а через 15-30 минут проводилась заключительная 3-я съемка («последействие»). Полученные БЭО-граммы обрабатывались в программе «GDV PROCESSOR», где рассчитывались параметры - фрактальный коэффициент (Q) и нормализованная площадь засветки (Sn). Коэффициент Q вычисляется по формуле: Q = √L2/4πS2, где S - общая площадь изображения; L - длина внешнего контура. Чем более изрезан  внешний контур, тем больше величина Q. Нормализованная площадь засветки Sn = , где S - общая площадь изображения; Sэл- площадь внутреннего элипса. При сравнение наблюдений использовался критерий Уилкоксона. В программе «GDV DIAGRAM» влияние тренажера ТДИ-01 на энергетику человека оценивалось полуколичественным методом, при котором фиксировались отклонения от контрольных данных с учетом направленности действия прибора (ухудшение/улучшение).
Результаты. Сравнение кольцевых диаграмм 2-ой и 3-ей съемок с контролем  показало, что наиболее частые изменения диаграмм были связаны с зонами нервной системы и печенью (табл. 1). Наблюдалось выравнивание энергетики органов (систем) со смещением в гиперзону (наружное кольцо диаграммы).
Таблица 1.
Частота (F) отклонения от контроля (изменения) нормализованной площади засветки, связанной с различными органами и системами человека при использовании тренажера ТДИ-01.

F – частота изменений: F = ∑ni/Nx100%, где ni – число отклонений от контроля, отмеченные у конкретного органа (системы), N – общее число возможных отклонений у данного органа (системы).

При этом наблюдались различия вариантов «дыхание» (Ф1) и «последействие» (Ф2) первого и второго дня исследования по количеству изменений «энергетики» соответствующего органа (системы) (табл. 2, 3). В первый день эксперимента в варианте «последействие» таких органов (систем) было больше, во второй день различия практически нивелировались.

Таблица 2.

Сравнение варианта «дыхание» (Ф1) с вариантом «последействие» (Ф2) по количеству изменений соответствующего органа (системы) в первый день исследования.

Таблица 3.
Сравнение варианта «дыхание» (Ф1) с вариантом «последействие» (Ф2) по количеству изменений соответствующего органа (системы) во второй день исследования.

В целом на второй день тренинга после дыхания на тренажере (варианты Ф1) большее число органов (систем) превысили по количеству изменений «энергетики» соответствующие величины первого дня исследований (табл. 4).

Таблица 4.
Сравнение первого (Д1) и второго дня (Д2) эксперимента по количеству изменений «энергетики» того или иного органа (системы), произошедших после дыхания на тренажере ТДИ-01.

Анализ значений нормализованной площади засветки (Sнор) и фрактального коэффициента (Q) обнаружил асимметрию левой и правой руки по изменчивости этих параметров. Все различия между контролем (I-я съемка) и опытом (2-я и 3-я съемки) локализовались на левой руке (L).
Сравнение контрольных значений Sнор с соответствующими данными, полученными в 1-й и 2-й день дыхания на тренажере ТДИ-01, обнаружило достоверное (Р< 0,05) увеличение Sнор указательного пальца левой руки (L2) только в варианте «последействия» (Ф2), как в первый, так и во второй день эксперимента (рис. 1).

Рис. 1. Динамика значений нормализованной площади засветки (Sнор) пальца L2 при использовании прибора ТДИ-01 (съемка: 1 - контроль; 2 - дыхание; 3 - последействие). (       - достоверное различие).

Параметр Q, отражающий изрезанность внешнего контура БЭО-грамм, по действием тренажера был более изменчив. Достоверные различия фиксировались на пальцах L1 (1-й день) и L2, L3, L4 (2-й день) (Р<0,05). При этом в период всего исследования уменьшение величины Q наблюдалось на этапе «последействие» пальцы L1, L2, L4, увеличение - на 2-й день эксперимента непосредственно после дыхания (3-я съемка) палец L3 (рис.  2).


Рис. 2. Динамика значений фрактального коэффициента (Q) разных пальцев левой руки при использовании прибора ТДИ-01).

Таким образом, обнаружено влияние дыхательного тренажера ТДИ-01 на параметры ГРВ Sнор и Q. Изменения затрагивали меридианы легких (L1), толстой кишки (L2), перикарда (L3) и трех обогревателей (L4). При этом только у указательного пальца левой руки L2, где происходит соединение меридиана легких с меридианом толстого кишки, менялись оба параметра.

Энергия пирамид. Волшебный прут и звездный маятник./Автор-сост. А. А. Литвиненко. М.: Изд-во «Латард», 1997.- 320 с.
В книге обобщены данные литературы по практическому использованию эффекта формы и биолокации – наиболее изученных пси-феноменов. Особое внимание уделено способам применения этих методов в нетрадиционной медицине и повседневной жизни.

Мулдашев Э.Р. От кого мы произошли? М., «АРИА-АиФ», 1999, 447 с.
Автор книги доктор медицинских наук, профессор, директор Всероссийского центра глазной и пластической хирургии (г. Уфа). Благодаря новому направлению  офтальмологии офтальмогеометрии удалось высчитать параметры «среднестатистического глаза», который принадлежал тибетской расе. Сравнение такого глаза с глазами других рас позволило рассчитать пути миграции человечества из Тибета, которые совпали с историческими фактами. В книге рассказывается об экспедиции в Тибет связанной с поиском доказательств существования Генофонда человечества, обсуждаются проблемы мироздания, антропогенеза и философского осмысления религии.

(подробности в Korrect News №12)

Уважаемые дамы и господа!

Предлагаем Вам принять участие
 в распространении информации о Korrect News
  Для этого
 просто
сообщите о нем Вашим друзьям и знакомым.

Большое Спасибо!